«…Нигде вы не встретите такой духовности и утонченности, как здесь (в Индии. – Е.К.)», – писала в одном из писем Елена Ивановна Рерих [1, с. 159]. Во многом это связано с существованием в течение столетий института мудрецов в культурном пространстве этой страны – вестников космической эволюции. Среди них особое место занимает риши Вьяса, запечатлевший в литературных источниках ведийские истины во благо человечества.
В переводе с санскрита Вьяса, как пишет Е.П. Блаватская в «Теософском словаре», буквально означает «…тот, кто излагает или развивает, – толкователь или, вернее, открывающий; ибо то, что он объясняет, толкует и развивает, является тайной для профана» [2, с. 115]. Титул Вьяса в древности относился к высшим гуру в Индии. И в Арьяварте известно много выдающихся Вьяс; один из них был собирателем и компилятором Вед (3100 год до н.э.); другой – автором «Махабхараты; и последний известный Вьяса был основателем системы веданты. Западные ученые относят его к 1400 году до Рождества Христова. В Пуранах упомянуты двадцать восемь Вьяс, которые в различные века сходили на землю для распространения ведийских истин [2, с. 115]. Но более всех известен составитель Вед, наделенный эпитетами бессмертный, вечный, которого, чтобы подчеркнуть его значимость, еще называют Веда-Вьясой.
Согласно индийской философской традиции, Вьяса – это космическое существо, рождающееся в каждую эпоху для передачи и распространения священных писаний.
В одном из писем Елена Ивановна Рерих пишет: «Великие Образы Аватара Вишну, как Рама – герой эпической поэмы “Махабхарата”[1] и Великий Кришна – творец “Бхагавад Гиты”, Риши Виаса – Собиратель Вед, так же как и Облик Великого Зороастра нужно вписать в Книгу Жизней Владыки М. Конечно, Вы понимаете, чтобы стоять во главе Мира и быть Собирателем, или Ману Шестой и Седьмой Расы, или грядущим Майтрейей, Дух должен быть величайшего огненного напряжения» [3, с. 629].
Согласно преданиям, будущий собиратель Вед Вьяса появился на свет при загадочных обстоятельствах. Отцом его стал странствующий мудрец Парашара, внук одного из семи великих риши – мудреца Васиштхи, у которого он и воспитывался. До рождения Вьясы Парашара совершал суровую аскезу, и Господь Шива даровал ему благословение, что его сын станет великим мудрецом, равным Васиштхе, и прославится своими знаниями.
Мать Вьясы, Сатьявати, была дочерью правителя государства Чеди по имени Васу и рыбы, которая на самом деле была апсарой[2] по имени Адрика. Сатьявати выросла как приемная дочь в семье рыбака, который однажды, закинув сеть в реку Ямуну, поймал заколдованную рыбу-апсару. Он вспорол ножом рыбе живот и увидел в брюхе двух прекрасных младенцев – мальчика и девочку. Мальчика рыбак отнес царю Упаричаре, а девочку оставил себе, назвав ее Матсьягандха, что означает «пахнущая рыбой». Прошли годы. Девочка выросла и стала красивой и трудолюбивой девушкой. Целыми днями она помогала приемному отцу перевозить на лодке людей через Ямуну. О ее необычном рождении напоминал только сильный запах рыбы, исходивший от тела.
Однажды в ее лодку сел мудрец Парашара, известный своим суровым и гневливым характером, из-за которого окружающие боялись ему противоречить, дабы не стать жертвой его проклятий. Ему понравилась юная девушка и он обратился к ней с неожиданной просьбой зачать от него сына. При этом он заверил девушку, что та останется девственна и рыбий запах, исходящий от ее тела, сменится цветочным благоуханием. Кроме того, мудрец пообещал, что у нее родится сын, который прославит ее в веках.
Выслушав эти слова и боясь разгневать сурового мудреца, способного испепелить любого силой своего проклятия, девушка согласилась. Так на острове появился на свет будущий мудрец Вьяса. В силу своего происхождения, он получил более сложное имя – Канина Кришна Двайпаяна Вьяса. Где Канина означает «незаконнорожденный», Кришна – темнокожий, а Двайпаяна – «рожденный на острове». Новорожденный сын «рос не по дням, а по часам». Повзрослев на глазах матери, он оставил ее, пообещав, что появится, как только будет нужен ей.
Девушка вернулась девственной в дом отца, храня в душе свой секрет. Как и обещал мудрец, ее тело источало теперь тонкий, ни с чем не сравнимый цветочный аромат, разливавшийся далеко вокруг. Ее перестали звать Матсьягандха, а назвали Сатьявати – «праведная».
Вскоре Сатьявати вышла замуж за царя Шантану. Произошло это при следующих обстоятельствах. Однажды царь отправился к реке Ямуне и внезапно почувствовал очень приятный запах, идущий неизвестно откуда. В поисках его источника он набрел на рыбацкую деревню, а в ней увидел девушку, пахнущую лотосами. Царь полюбил ее и просил отца Сатьявати отдать ее ему в жены. Рыбак обрадовался, но поставил царю условие, согласно которому дети Сатьявати должны наследовать царство. Опечаленный Шантану вернулся домой. Его печаль не укрылась от сына, рожденного от богини – реки Ганги. Желая устранить страдания Шантану, он пошел к отцу Сатьявати, пообещав отказаться от трона и потомства. Бхишма, так его стали теперь звать за суровый обет, привез в дом отца прекрасную Сатьявати. Шантану был поражен жертвой сына и в благодарность благословил его жить на свете столь долго, сколько он хотел, и покинуть свое тело по собственному желанию. Кроме того, Бхишма стал непобедимым и не мог быть сражен в бою ни одним, даже самым сильным воином.
Вскоре Сатьявати стала царицей и родила царю двух сыновей – Читрангаду и Вичитравирью. Но царь неожиданно оставил этот мир, и она одна воспитывала их, а Бхишма помогал ей править царством Куру в Хастинапуре.
Сын Вьяса вновь появится в жизни Сатьявати гораздо позднее, когда она окажется в сложной ситуации. А все это время он вел жизнь мудреца и стал собирателем Вед.
Слово Веды, как поясняет Е.П. Блаватская, переводится с санскрита как «откровение», священные писания индусов, от корня вид, «знать», или «божественное знание». «Они суть наиболее древние, так же как и наиболее священные из всех санскритских трудов. Веды (об эпохе и древности которых любые два востоковеда не могут придти к единому мнению), как заявляют сами индусы, брамины и пандиты которых, должно быть, лучше знают о своих собственных религиозных трудах, сперва преподавались устно в течение тысячелетий и затем были собраны на берегах озера Манаса-Саровара (фонетически – Манасаровара) по ту сторону Гималаев, в Тибете» [2, с. 105].
«Оформляя письменно устные варианты текстов, мудрецы сохранили важное культурное наследие страны и сделали его доступным для многих в течение сотен веков, – пишет в своей книге «Земное творчество космической эволюции» известный ученый-индолог Людмила Васильевна Шапошникова. – Они же, развивая эти тексты, укрепляли метаисторический процесс и не давали ему ослабеть. Поэтому первоначальные мифологические тексты постепенно были превращены ими в философию. Этот уникальный феномен отличал метаисторический процесс Индии от многих стран. Именно живой институт мудрецов и учителей держал на себе непрерывность метаисторического процесса Индии, который с мифологической эпохи имел космическую суть» [4, с. 661].
Вьяса систематизировал и записал ведическое знание, разделив его на четыре Веды: Ригведа, Самаведа, Яджурведа и Атхарваведа. По сути Веды – это кодекс человеческой деятельности, включающий «раздел действий и трудов» и «раздел божественного знания». Цель изучения Вед состоит в познании Бога и Абсолютной Истины.
Самой древней, начавшейся еще в мифологическую эпоху, является Ригведа, насчитывающая 1200 гимнов. Ригведа полна мифологических символов, обозначающих богов, и дает представление о космических процессах, силах природы и необходимых для человека этических правилах поведения. Здесь же немало мифологических символов, обозначающих борьбу Космоса и Хаоса, Света и Тьмы, Добра и Зла. Космогоническая часть Ригведы значительна по своему содержанию. Она начинается с «Песни творения».
«1. Не было тогда ни несуществующего, ни сущего: не было царства воздуха и неба над ним.
Что же служило покровом и где? И что давало защиту? Была ли вода, бездонная водная гладь?
- Не было тогда ни смерти, ни того, что живет вечно; никакого признака, разделяющего ночь и день.
Это единое, бездыханное дышало лишь собственной своей сущностью. Помимо него не было ничего вообще.
- Была тьма: скрытое сперва во тьме, все это было бесформенным хаосом. Все, что существовало тогда, было пустым и бесформенным. Великой силой тепла (огня. – Л.Ш.) рождено было это единое.
- Затем возникло вначале желание – первичное семя и зародыш духа. Мудрецы, которые искали мудростью своих сердец, обнаружили родство существующего в несуществующем.
- Поперек была проведена их линия раздела: что же было над ней и что под ней?
И были там создающие, были могучие силы, здесь – свободное действие, там – энергия.
- Кто знает воистину и кто может здесь сказать, когда это родилось и когда свершился этот акт творения?
Боги появились позже сотворения этого мира.
Кто же тогда знает, когда появился мир?
- Он, первоисточник всего созданного, все равно, создал ли он все это сам или же нет.
Тот, чье око надзирает за этим миром с высоты небес, он воистину знает это, а может быть, он и не знает» [Цит. по: 4, с. 663].
Этот удивительный гимн Ригведы показывает всю энергетическую сложность творения из Хаоса Вселенной. Крайне трудно было описать этот процесс земными словами. Потому читающему или слушающему этот текст оставалось самому постараться понять происходящее в глубинах космической эволюции. Интересно отметить, что в гимне боги появились позже сотворения мира. «Это можно понять, – поясняет Людмила Васильевна Шапошникова, – как существование в Космосе единой созидающей силы. Здесь мы ощущаем созидательный подход к проблеме творения. Множественность так называемых богов, не относящихся непосредственно к первичному творению, заставляет предполагать стоящих за ними мудрецов и Космических Иерархов» [4, с. 663 – 664].
Людмила Васильевна приводит еще одно удивительное по своему смыслу посвящение из Ригведы. «Оно помогает понять главный смысл этого произведения – “провидцам, нашим предкам, первооткрывателям пути”. Можно не сомневаться, что путь, начавшийся с Ригведы, и есть тот Великий индийский путь, который имел в виду Великий риши Николай Константинович Рерих. Путь, проходящий сквозь метаисторический процесс, начиная с древности и кончая нашими днями. Это путь Духа и Знания, который несет на планету Земля космическая эволюция. Это путь космического расширенного сознания. Мы видим развитие этого пути в священных книгах Индии, начиная с Вед и кончая ее современной философией. Начало пути в Ригведе было связано с двумя важнейшими моментами – Знанием и этическими наставлениями» [4, с. 664].
Вторая веда – Самаведа, в переводе с санскрита буквально означает «Писание – или Шастра – покоя» [2, с. 347]. Самаведа состоит из гимнов и священных текстов, которые в древности предполагалось петь во славу Бога во время обрядов и ритуалов. Суть Самаведы и Ригведы были прекрасно сформулированы знатоком Вед американским ученым и писателем Дэвидом Фроули. Он говорит, что если Ригведа это слово, то Самаведа это песня, если Ригведа является знанием, Самаведа является реализацией, если Ригведа является женой, Самаведа является мужем [5].
Самаведу называют сокращенной версией Ригведы в мелодичной форме. Музыкальное аннотирование Самоведы придает ей уникальный характер. Ведь в пении ведических текстов, сопровождаемых музыкой, заложены также знания и ощущение смысла самого текста. «Эта форма исполнения ведийских гимнов является уникальной, начиная с древнейших времен и кончая нашими днями, – отмечает Л.В. Шапошникова. – Правильное исполнение ведийских гимнов есть целая профессия, которой овладевают с помощью мудрого Учителя. Поэзия, пение и музыка придают словесному смыслу текста объемность и как бы иное измерение. И самое интересное, что смысл этот меняется в примитивную и часто в искаженную форму, если этот текст только читать. Ибо между обычным чтением, неважно, устное оно или, как говорится, “про себя”, и пением существует большая разница. И в связи с этим обстоятельством к способностям мудрых риши нужно добавить абсолютный музыкальный слух и умение пением передать скрытый таинственный смысл самого слова. Риши Вьяса был одним из таких Учителей» [4, с. 665]. Известно, что у него было четыре ученика, каждый из которых обучался у Вьясы уникальнейшему искусству передавать смысл одной из четырех Вед. Это сакральное искусство в течение многих веков передавалось от Учителя к ученику и сохранилось в современной Индии. Вместе с тем эти века внесли в Веды и свою долю из процесса «оземления» космической информации, что было связано с упомянутыми ритуалами и обрядами. И эти последние в какой-то мере поддержали оценку Вед как религиозной литературы. «Однако, по замечанию нашего индолога И.Д. Серебрякова, такая оценка не имеет особых оснований, и смысл самих Вед, связанных прежде всего со Знанием, много шире тех источников, которые мы можем назвать религиозными» [4, с. 665].
В третьей Веде – Яджурведе, излагаются знания йоги, которые очищают не только тело, но и ум, что открывает новые возможности для понимания жизни и существования. В ней содержатся первые известные упоминания чисел до триллиона, а также обсуждается концепция числовой бесконечности.
Четвертая Веда – Атхарваведа, одна из древнейших и наиболее почитаемых книг браминов. В ней наряду с афоризмами, даются знания о медицине, науке земледелия, науке управления государством и даже вооружения. Практический акцент Атхарваведы сыграл свою роль в том, что она долго не признавалась сторонниками трех первых Вед. Долгое время длилось противостояние между мудрецами – сторонниками Атхарваведы и ее противниками, что стоило жизни целого ряда святых мудрецов. И только Вьясе ценой героических дипломатических усилий удалось примирить сторонников четырех Вед, когда при дворе царя Шантану впервые был проведен семнадцатидневный обряд с участием священников от каждой из четырех Вед. И лишь тогда была признана Атхарваведа как Веда четвертая. Во время этих событий Вьяса женился на дочери святого мудреца Джабалы – главного в то время иерарха Атхарваведы, и от этого брака родился один из наиболее выдающихся святых мудрецов Индии – Шукадева Госвами, или Шука.
Из «Шримад Бхагаватам» – Неизреченной Песни Безусловной Красоты, известно, что когда Вьяса завершил работу над четырьмя Ведами, то он, к своему удивлению, не почувствовал удовлетворения от выполненной задачи и остался в замешательстве. Тогда странствующий между мирами мудрец Нарада явился Вьясе и помог разрешить противоречие в его душе, обратившись к нему со словами: «…Причина твоего неудовлетворения, Вьяса, кроется в том, что Истину, кою ты проповедовал, ты не увязывал с Красотою. Учение, где Прекрасное не провозглашено Высшей Истиной, ущербно, и стало быть, ложно. Такое учение не успокоит душу, не вселит радости в сердце.
Ты разъяснил человеку его долг, призывал к трудам праведным. Но перед кем человеку надлежит исполнять свой долг, кому должен он посвящать труд, ты не поведал. Не указал ты, что узами долга человек связан лишь с Всеблагою Красотою» [6, 5: 8-9], то есть со Всевышним. Затем Нарада, обладавший мастерством поэзии, передал Вьясе основную суть «Бхагавата-пураны», или «Шримад-Бхагаватам».
Людям это знание со слов Вьясы поведал его сын, блаженный странник Шука, в беседе с императором Парикшитом. В силу сложившихся обстоятельств, император, узнав о том, что должен умереть через семь дней, оставил трон, семью и друзей и отправился на берег Ганги, чтобы там в раздумьях об истинных ценностях бытия вступить в Вечность. «Но каковы эти ценности, – спрашивал себя он, – есть ли на свете что-нибудь вечное, не подвластное времени? Что может смертный унести с собой в мир иной?»
Не найдя ответов на эти вопросы, он обратился за советом к мудрецам и святым подвижникам, пришедшим выразить почтение благочестивому царю в его смертный час. В ответ одни велели ему трудиться до последнего вздоха во исполнение долга перед родными и подданными, другие призвали к свободе от всяких отношений. Но ни один из ответов не удовлетворил царя. Тогда мудрецы посоветовали ему обратиться к блаженному юноше Шукадеве, который не был связан отношениями с бренным миром, и если что-то и могло пленить его сознание, это должно быть нечто нетленное, не от мира сего.
И ответ блаженного поразил и очаровал царя: «Лишь приверженец Абсолютной Красоты одновременно свободен и не одинок. Все остальные либо одиноки в своей свободе, либо обременены долгом перед Богом или людьми. Лишь Красота наполняет твое сердце счастьем, лишь над Красотой и Верностью Ей не властна смерть. Преданность Абсолютной Красоте – единственное, ради чего стоит жить и жертвовать всем своим существом» [6].
Семь дней длилась беседа Парикшита и блаженного Шуки. Получив ответы на все вопросы и став приверженцем Абсолютной Красоты, царь покинул бренный мир.
Текст «Шримад-Бхагаватам» был записан Вьясой на санскрите как итог четырех Вед.
Отметим, что Веды были источником Упанишад, своеобразным философским заключением самих Вед, Упанишады – источником Веданты. Так продолжал развиваться непрерывный метаисторический процесс, держа на себе многовековую культурную преемственность Индии.
К IV веку до н.э. оформился индийский эпос, состоящий из двух крупных произведений: «Махабхарата» и «Рамаяна». «К “Махабхарате”, как известно, имеет отношение риши Вьяса, – отмечает Л.В. Шапошникова в книге «Земное творчество космической эволюции», – который собрал, записал и обработал этот эпос. Соприкосновение текстов с творчеством великого мудреца свидетельствует о космических связях “Махабхараты”. В ней мы находим и мифологическую образность, и реальность космической эволюции, и духовную философскую концепцию. Последняя подтверждает уникальность этого великого произведения, которое касается многих проблем и вопросов философии и духовной жизни человека» [4, с. 668]. Джавахарлал Неру, крупный мыслитель Индии и человек широко образованный, ощутил всю исключительность индийского эпоса, отражающего метаисторические события. «Я не знаю в какой-либо стране книг, – писал он, – оказавших столь длительное и глубокое влияние на умы масс, как эти два произведения (“Махабхарата” и “Рамаяна”. – Е.К.). Созданные в глубокой древности, они все еще являются живой силой жизни индийского народа» [Цит. по: 4, с. 668].
Риши Вьяса – собиратель Вед, был непосредственным участником событий, описанных в «Махабхарате», и состоял в родственных отношениях с родоначальниками двух враждующих в эпосе родов – Кауравов и Пандавов.
Как было сказано выше, мать Вьясы, царица Сатьявати, воспитывала двоих сыновей после смерти мужа одна. События сложились так, что ее старший сын Читрангада был сражен в бою, а младший Вичитравирья – слабый здоровьем, умер от чахотки, оставив двух жен Амбику и Амбалику бездетными. Будущее царской династии Куру, не имевшей наследников, находилось под большим вопросом. Ближайший помощник царицы Бхишма посоветовал ей призвать уважаемого мудреца для продолжения рода, что в те времена допускалось законом. И Сатьявати призывает своего внебрачного сына Вьясу и просит его, согласно древней индуистской традиции Нийоги, продолжить род Куру от Амбики и Амбалики, жен ее младшего сына. Вьяса выполнил просьбу матери как действие дхармы[3]. У Амбики родился слепой сын Дхтритараштра – родоначальник клана Кауравов, а у Амбалики – сын Панду, родоначальник клана Пандавов.
Знаменитая битва Пандавов и Кауравов на поле Курукшетра подробно излагается в эпосе. Его ключевым моментом стало уникальное философское произведение – «Бхагавадгита», написанное в форме диалога между двумя личностями, Арджуной, воином-кшатрием из славного рода Пандавов, и Кришной, его другом и двоюродным братом. «Личность Кришны более сложная и высокая, а его роль в эпосе является очень важной, – пишет Л.В. Шапошникова. – Он был воплощением Вишну, одного из высоких творцов космической эволюции. В данном случае появление воплощения космического масштаба свидетельствовало о предстоящих событиях космического характера. Это была гигантская по числу участников битва на поле Курукшетра между двумя царскими родами Пандавов и Кауравов, представлявшими собой Добро и Зло, Свет и Тьму. В силу этих обстоятельств битва носила кульминационный космический характер и требовала присутствия не только высочайшего Космического Иерарха, но и того, кто назывался божественным Учителем. Обе эти функции объединились в одном Кришне. Сама эта космическая битва решала многие проблемы мироздания, поэтому посланец Высшей космической силы был столь высок и всемогущ» [4, с. 670]. Диалог, который ведут в канун битвы Кришна и Арджуна, решал космические проблемы взаимодействия человека с Высшим и низшим.
Разъяснения Кришны, которые мы находим в «Бхагавадгите», уникальны. Приведем одно из них:
«…мое дело божественное,
кто знает так доподлинно,
тот, оставив тело, к новому рождению
не приходит – [а] приходит ко мне, о Арджуна.
Преодолевшие страсть, страх и гнев,
мною проникнутые, ко мне устремленные,
многие, подвижничеством познания очищенные,
достигли моего бытия.
Кто как ко мне прибегает,
того так я и почитаю;
моим путем ходят
люди повсюду, о Арджуна» [Цит. по: 4, с. 674].
«Поддерживая во всех отношениях светлую силу Пандавов, он (Кришна. – Е.К.) участвует в творчестве метаисторического процесса, который и дает возможность Высшему повести за собой низшее в космической эволюции, – пишет Шапошникова. – Иначе говоря, он сам участвует в “подвижничестве познания”, одаряя Высшим знанием земного человека в пространстве земного исторического процесса, что, собственно, и происходит в диалоге между Кришной – божественным Учителем, и воином Арджуной. Связывая знания, в первую очередь, с мудрецами, Кришна определяет последних как “преданных благу всех существ”. Подобным мудрецом является и риши Вьяса, написавший великий эпос “Махабхарату”, много обусловивший и в культуре Индии, и в ее метаисторическом процессе» [4, с. 675].
Обращаясь к Арджуне, Кришна говорит:
«Знание – мудрость
поведаю тебе полностью,
познав которое, ничего более в этом мире
познавать [тебе] не останется. <…>
Превыше меня
нет ничего, о Арджуна!
На меня все это нанизано,
словно на нить – жечужины. <…>
В конце многих рождений
мудрый приходит ко мне,
[Познав, что] Васудева – это все.Такая великая душа – редкость» [Цит. по: 4, с. 675].
В этом тексте Кришна дает понять Арджуне, сколь труден путь познания и что на самом Кришне он не завершается, а есть следующий Космический Иерарх, достичь которого могут лишь редкие Великие Души, или Махатмы высочайшего уровня. Вот что Кришна сообщает «полностью» Арджуне.
«Бхагавадгита» представляет цельное философское учение, в основе которого лежит не религия, в традиционном смысле этого слова, а космическое мышление великого эпоса.
Предположительно в это же время оформления «Махабхараты» был письменно воссоздан и другой уникальный источник – Пураны, к которым также имеет отношение риши Вьяса. Существует 18 главных Пуран и 70 второстепенных. Риши Вьяса записал 18 главных Пуран. Истоки возникновения этого Источника уходят в далекие глубины древности, когда Знания существовали только в устной форме. Основные сюжеты, проходящие через значительную часть Пуран, повествуют о сотворении мира и рода человеческого, рассказывают о древних династиях, приводят сведения о различных Ману – прародителях человека, а также о царских родах Солнечной и Лунной династий. «Отражая почти все стороны жизни древних индийцев, – пишет индолог Г.М. Бонгард-Левин, – они (Пураны. – Е.К.) содержат обширный материал о состоянии научных знаний, философских течениях, изобразительном искусстве, теории музыки, а также социально-кастовых отношениях, семейных установлениях, быте, нравах и т.д.» [Цит. по: 4, с. 680].
«Вьяса, подобно Кришне, был воплощением Высокого духа – Вишну, – пишет Л.В. Шапошникова, – который явился в момент крайней необходимости, и культурной, и эволюционной, записать очередной метаисторический источник, в данном случае Пураны. В результате в Индии был создан бесценный памятник, вряд ли имеющий аналогию в других древних странах» [4, с. 679].
Н.К. Рерих. Калки Аватар. 1932.
Живая Этика высоко оценивает знания, записанные в Пуранах. «Можно находить среди Пуран много указаний научных. <…> Особенности Кали Юги были описаны в Пуранах, но даже внимательные умы не останавливали своего внимания на таких ясных указаниях» [7, 106]. И еще: «Агни-Пураны, Упанишады и другие старинные Заветы в своих основных частях совершенно точно передают законы Бытия. Нужно не отвергать, но очень внимательно прислушиваться к искрам Истины» [8, 563].
Рерихи хорошо знали основы ведической культуры и часто ссылались на них в своих письмах и статьях. Так Елена Ивановна Рерих часто цитировала фрагменты Упанишад в своих письмах. А Николай Константинович Рерих писал о ведических источниках в своих статьях. Например, в очерке «Риши» художник сообщает, что в индийской долине Кулу Вьяса собирал «Махабхарату». И даже река Беас, пересекающая долину, первоначально называлась Виас, в честь великого риши. «Идут богомольцы, знают, что здесь жили Риши и Пандавы, – пишет Рерих. – Здесь Беас или Виас, здесь Виасакунд – место исполнения желаний. Здесь Риши Виаса собирал Махабхарату.
Не в предании, но в яви жили Риши. Их присутствие оживляет скалы, увенчанные ледниками, и изумрудные пастбища яков, и пещеры, и потоки гремящие. Отсюда посылались духовные зовы, о которых через все века помнит человечество. В школах заучивают их, на всякие языки переводят, но кристалл, накопленный их, наслоился на скалах Гималайских» [9, с. 225].
Младший сын художника Святослав Николаевич Рерих в письмах к своим корреспондентам любил рассказывать историю, связанную с риши Вьясой. Вот она. «Однажды аскеты спросили у Веда-Виасы: “Какая Юга лучше всего для духовного очищения?”, – и он ответил: “Кали Юга, ибо то, на что требуется значительное время в других эпохах, достигается за один день и одну ночь в Кали Югу”. Истинно, так и должно быть. Поэтому [необходимо хранить] мужество» [10, с. 32].
Считается, что наследие Веда-Вьясы было оставлено прежде всего для тех, кто будет жить в Кали Югу, чтобы служить духовной опорой человечеству. Елена Петровна Блаватская в «Тайной Доктрине» приводит следующую цитату из Вишну-Пураны: «В Век Двапара, в лице Веда-виасы он (Вишну. – Е.К.) разделяет единую Веда на четыре и подразделяет ее на сотни (Шата) ветвей». И далее: «Истинно так; Веда самых ранних арийцев, прежде чем она была написана, распространилась среди всех атланто-лемурийских народностей и посеяла первые семена всех, ныне существующих древних религий. Отрасли никогда не умирающего Древа Мудрости разбросали свои сухие листья даже на иудо-христианство. И в конце века Кали, нашего настоящего Века, Вишну, или “Вечносущий Царь” появится, как Калки Аватар, и восстановит справедливость на Земле. Умы тех, кто будут жить в это время, пробудятся и станут прозрачными, как хрусталь» [11, с. 606].
Е.С. Кулакова, г. Новокузнецк.
Литература
- Рерих Е.И. Письма. В 2 т. Т. 1. Минск, 1992.
- Блаватская Е.П. Теософский словарь. М.: Издательство «Сфера», 1994.
- Рерих Е.И. Письма. В 9 т. Т. 3. М.: МЦР, 2001.
- Шапошникова Л.В. Земное творчество космической эволюции. М.: МЦР, 2011.
- Самаведа // Аюрведический центр Пранава Шамбари. Режим доступа: https://www.evaveda.com/poleznaya-literatura/duhovnyie-ucheniya-vedyi-tantryi- upanishadyi/samaveda/ (дата обращения: 01.03.2021).
- Шримад Бхагаватам. Режим доступа: https://audioveda.ru/audios/3211 (дата обращения: 01.03.2021).
- Живая Этика. Братство. Ч. 2: Надземное.
- Живая Этика. Аум.
- Рерих Н.К. О Вечном… М.: Республика, 1994.
- …Действовать во имя добра – наш священный долг. Переписка Святослава Рериха с Кэтрин Кэмпбелл. В 4 т. Т. 2. М.: МЦР, 2013.
- Блаватская Е.П. Тайна Доктрина. В 3 т. Т. 2. Новосибирск, 1991.
[1] Самостоятельная версия эпоса «Рамаяна» вошла в «Махабхарату».
[2] Апсара (санскр.) – полубогини в индуистской мифологии, водяные нимфы из Рая или Небес Индры.
[3] Дхарма (санскр.) – долг, цель.
Статья опубликована в Кузбасской Рериховской газете «Свет Утренней Звезды», от 29 января 2021 г., № 1(119). С. 8, 9.
